Его там женщина ждет, предположим.
Ночь. Поезд. Расстегнут ворот.
Из коридора местом несет отхожим.
Проводник. Билеты. Белье. Стаканы.
Заварка крепкая. Подстаканники.
Носки шерстяные, блядь, домотканны.
Каталы. Карты. Щипачи. Карманники.
У сортира стоит в окно смотрит грустно
Непременный дембель бухой в жопу.
Из мусора кислой пахнет капустой.
Пломбы нет никакой у крана-стопа.
Ну вот человек этот едет и едет,
Плескает водочку только что не горячую.
За окном тайга и, возможно, медведи.
Это кажется. А так – столбы раскорячило.
Уже пьяный-пьяный. Настроенье осеннее.
Выходит в тамбур закурить сигарету.
А там – такой же из купе соседнего.
Проводницу страшную склоняет к минету.
Ну слово за слово, кулаком по роже,
Кулаком по почкам, ногой по колену.
«Убью с-сука!» Достал ножик.
Сломал ножик о железную стену.
«Ты чо, бля, гнида?» «А ты, бля, чо, бля?»
«Ты первый начал». «Ты сам нарвался».
«У меня тут, слышь, намечалась ёбля,
А ты, бля, сука, мне тут сорвал всё!»
«Прости, брателло, не понял сразу.
Закурить есть? Сломал сигарету».
«Да хуй с ним, ладно. Теперь с ней – без мазы.
И это, слышь, быть может, это?»
Сидят. В купе. Друг напротив друга.
На рубахи с носов тихо капает юшка.
«А ты, бля, кстати, ваще зверюга».
«Да брось уже». Вторая чекушка.
Курить в обнимку. «Ты мужик нормальный».
«Я сначала подумал, ты какой-то гопник».
Стучать проводнице. За бухлом нелегальным.
Взять. Чмокнуть в щеку. И дать поджопник.
Храпеть в две глотки. Назло соседям.
Носы забиты запекшейся кровью.
А за окном и правда – тайга да медведи
Пиздят со станции старую кровлю…
Работа. Вечер. Расстегнут ворот
Для счастья надо ну так, блядь, мало.
Щас сесть бы в поезд. И в другой город
А то так уже все здесь... Заебало.
Заебало. Заебало. Заебало. Заебало.
Заебало. Заебало. Заебало. Заебало.
Заебало. Заебало. Заебало. Заебало.
Заебало. Заебало. Заебало. Заебало.
Journal information